Детство, отрочество, юность
Антуан де Сент-Экзюпери родился во французском городе Лионе, в семье провинциального дворянина (графа). В возрасте четырёх лет потерял отца. Воспитанием маленького Антуана занималась мать. Экзюпери окончил школу иезуитов в Ле-Мане, учился в католическом пансионе в Швейцарии, а в 1917 году поступил в парижскую Школу изящных искусств на факультет архитектуры.
[править] Профессия пилота
Поворотным в его судьбе стал 1921 год — тогда он был призван в армию и попал на курсы пилотов.
Год спустя Экзюпери получил удостоверение пилота и переселился в Париж, где и обратился к писательским трудам. Однако на этом поприще он поначалу не снискал себе лавров и был вынужден браться за любую работу: торговал автомобилями, был продавцом в книжном магазине.Лишь в 1925 году Экзюпери нашел свое призвание — стал пилотом компании «Аэропосталь», доставлявшей почту на северное побережье Африки. Через два года его назначили начальником аэропорта Кап-Джуби (город Вилья-Бенс), на самом краю Сахары, и там наконец обрел то внутреннее спокойствие, какого исполнены его поздние книги.
[править] Пилот. Судьба. Гибель
В 1929 году Экзюпери возглавил отделение своей авиакомпании в Буэнос-Айресе; в 1931 вернулся в Европу, снова летал на почтовых линиях, был также и лётчиком-испытателем, а с середины 1930-х гг. выступал и как журналист, в частности, в 1935 году побывал в качестве корреспондента в Москве и описал этот визит в пяти небезынтересных очерках. Корреспондентом отправился он и на войну в Испании. В начале Второй мировой войны Сент-Экзюпери сделал несколько боевых вылетов и был представлен к награде («Военный крест» (Croix de Guerre))[1]. В июне 1941 г. он переехал к сестре в неоккупированную фашистами зону, а позже переехал в США.
Жил в Нью-Йорке, где в числе прочего написал свою самую знаменитую книгу «Маленький принц» (1942, опубл. 1943). В 1943 г. он вернулся в ВВС Франции и участвовал в кампании в Северной Африке. 31 июля 1944 года отправился с аэродрома Борго на острове Корсика в разведывательный полёт — и не вернулся.---------------------------------------------------------------------------------------
Однажды, когда мне было шесть лет от роду, я увидел диковинную картинку
в книжке "Правдивые истории о природе", в которой рассказывалось о
первозданных лесах. На картинке был удав, заглатывающий какого-то зверька.
Смотрите, вот копия этой картинки:
А в книжке говорилось: "Это -- боа-констриктор; он заглатывает добычу
целиком, не разжевывая ее, а потом теряет способность двигаться и впадает в
спячку на шесть месяцев, чтобы переварить пищу".
Тогда я впервые задумался о щедрых на приключения джунглях и, усердно
поработав цветным карандашом, сумел в конце-концов сделать свой первый
рисунок. Мой Рисунок Номер Один. И выглядел он вот так:
Я показал свой шедевр взрослым и спросил, не страшно ли им смотреть на
него.
Но взрослые ответили:
-- А что такого страшного в какой-то там шляпе?
Разумеется, нарисовал я вовсе не шляпу. Я изобразил удава, который
переваривает слона. Но взрослые никак не могли этого уразуметь, и тогда я
сделал еще один рисунок: я нарисовал внутренности боа-констриктора, да так,
чтобы взрослые уж наверняка все разглядели. Взрослым вечно надо
растолковывать, что к чему.
Вот каким был мой Рисунок Номер Два:
На этот раз взрослые посоветовали мне бросить рисовать
боа-констрикторов -- неважно, изнутри или снаружи, -- и прилежно заняться
изучением географии, истории, арифметики и грамматики. Вот почему в шесть
лет я отказался от карьеры живописца, которая, вполне вероятно, могла бы
сложиться просто блестяще. После неудачи с Рисунком Номер Один и полного
провала Рисунка Номер Два я совсем пал духом. Взрослые никогда ни до чего не
доходят своим умом, а дети быстро устают объяснять им то одно, то другое.
И тогда я избрал себе иное поприще и научился управлять самолетами. Мне
довелось полетать над всеми частями света понемножку, и, должен признать,
география действительно оказалась очень полезной наукой. Теперь я с первого
взгляда могу отличить Китай от Аризоны. Весьма ценное умение, особенно,
когда блукаешь в ночи.
На своем веку я повстречал великое множество серьезных людей. Я долго
жил в окружении взрослых. Я видел их на близком расстоянии, разглядывал в
упор. И от этого мое мнение о них ничуть не улучшилось.
Всякий раз, встречая взрослого, который казался мне хоть мало-мальски
сообразительным, я интереса ради показывал ему свой Рисунок Номер Один,
который сохранил и всегда носил при себе. Так я надеялся определить,
способен ли этот человек понять суть вещей. Но он, или она, непременно
говорили: "Да ведь это шляпа". И после этого я уже никогда не заговаривал с
ними о боа-констрикторах, первозданных лесах или звездах; я просто опускался
до их уровня и вел беседы о бридже, гольфе, политике и галстуках. И эти
взрослые всегда бывали очень довольны тем, что познакомились с таким
здравомыслящим человеком.
Свежие комментарии